https://www.youtube.com/watch?v=xOpLjOQaCVY&t=1s

21 мая 2021 г. РГПУ им. Герцена, клуб Ориентир.

1. Если текст начинается с числа, а после идет обозначение продукта, то он хозяйственный.
2. Если текст начинается с числа, а потом идут еще числа, то он математический.
3. Если текст начинается с имени бога, это строительная или посвятительная царская надпись.
4. Если текст начинается с предлога ana и дальше имя (кому), то это письмо.
5. Если текст начинается со слова shumma "если", то это закон или гадательный текст.
6. Если текст начинается со слова anaku "я" или с детерминатива "мужское имя", то это царские анналы, и притом ассирийские.
7. Если текст начинается с невообразимой хрени, но в колофоне написано "хвала" или "длинная песня", то он литературный.
8. Если текст начинается с невообразимой хрени, а колофона нет, то это паремии.
9. Если текст начинается со слова shiptu "заговор", то это либо заговор, либо молитва.
10. Если текст начинается с предлога ina, а потом идеограмма ниппурского месяца, то это менология или гороскоп рождения.
11. Если текст начинается со слова enuma "когда", то он астрологический или космогонический.
12. Если текст начинается со знака "козел", потом идет "осел", потом "бык", а глагола не найти, то это учебное упражнение.

В ассириологии полно загадок, которые притаились даже внутри всем известных текстов. Они как подводные камни, мешающие плыть дальше.
В широко известном тексте разговора господина с рабом есть строки 60-61, когда раб говорит о бессмысленности служения богу:
ila tu-lam-mad-su-ma ki-i kal-bi arki-ka it-ta-na-lak
shum4-ma par-s.i shum4-ma ila la ta-shal shum4-ma mim-ma sha2-nam-ma ir-rish-ka
Приучишь ли ты бога, подобно собаке, позади тебя следовать,
если обрядов, если "не вопрошай!", если чего другого он от тебя хочет?

Пожалуй, в нашем понимании ритуалов древней Месопотамии мы должны вернуться к концепции С.Н.Давиденкова. В книге «Эволюционно-генетические проблемы в невропатологии» (Л.,1947) он пишет, что жизнь в архаическом мире выдвигала на первый план людей художественно-эмоционального типа, формировавших культуру в аспекте синкретического культового действа, каковым и был встроенный в религию ритуал. Кроме того, развитие человеческого общества препятствовало свободному ходу естественного отбора, и вследствие этого инертные, слабые и неприспособленные к жизни люди, страдавшие навязчивыми состояниями и фобиями, получили возможность транслировать свои страхи на поведение и
сознание более сильных членов общества. Поэтому
ритуалы и возобладали в человеческой культуре. Таким
образом, Давиденкову ритуал представляется
объектом психопатологии. Он возникает как следствие
навязчивых состояний у инертных и склонных к
фобиям людей и впоследствии принимает форму культа, создаваемого представителями художественного
типа в качестве обоснования для существования
в обществе слабых и склонных к психическим
болезням его членов. Ритуал в этой концепции является
тормозом эволюции и естественного отбора, и
он же — первое свидетельство возникновения культуры.
Значит, слабость и страх, по этой теории, явились
могучими двигателями культурного развития
человечества, а культура возникает как символическое
средство преодоления естественных недостатков.
Теперь можно подтвердить эту теорию и дать к ней важное дополнение. Недавно У.Габбай опубликовал корпус шумерских плачей, исполнявшихся под аккомпанемент флейты-шем. Все эти 114 текстов содержат типичное описание невроза. Их композиция состоит из трех частей: а) описание гнева божества; б) обращение к божеству не уничтожать города и людей (чаще всего, не затоплять водой); в) просьба к божеству смягчить свое сердце и остудить свой пыл. Интересно, что гневаться может любое божество, и оно же должно обладать способностью успокоиться. Когда божество гневается, то не щадит ни детей, ни стариков. Понятно, что за всем этим стоит страх человека перед гневом бога, и этот страх порождает невроз. Но чрезвычайно интересно посмотреть на календарные даты, когда проводится ритуал с плачем-шем. И оказалось, что, судя по колофонам глиняных табличек, такой ритуал проводится в последние месяцы вавилоно-ассирийского календаря (восходящего к ниппурскому) - Шабату и Аддару. А эти месяцы (конец января-февраль) как раз характерны максимумом сезона дождей. Понятно, что речь идет о неврозе вследствие того самого потопа, который описан в шумерском мифе о потопе (дождь и сильный ветер). Еще одна табличка говорит, что такой ритуал нужно исполнять в первые семь дней месяца Нисану, что тоже понятно - это время половодья Тигра. Итак, невроз возникает не на пустом месте. Но есть и поздние таблички, дошедшие от Селевкидского времени. И в них предписывается исполнять ритуал с плачем в начале каждого месяца и в полнолуние. Значит, это уже страх перед исчезновением луны и перед возможностью луны полной: появится вновь или нет. Невроз расплывается по всему календарю. И одновременно происходит астрализация невроза. Если в вавилоно-ассирийское время плач исполняли именно по причине календарных ужасов, то в селевкидское ужаса ждут от неба.
Таким образом, необходимо связывать трансляцию коллективного невроза эмотивными людьми с определенным моментом времени, связанным с необходимостью адаптации к новым явлениям природы. Давиденков этого не учел, но теперь есть наше понимание, что существует хронопсихология, т.е. что психические состояния существуют в хроносе. Тогда возникает дополнительный вопрос. Давиденков полагает, что невротические состояния и далее ритуалы закрепляют в коллективе художественные натуры. Но что, если дело не в этих натурах, а в самом состоянии коллектива, который переживает одно и то же? Тогда любой может быть транслятором невроза.

Есть такие гипотезы, фактического подтверждения которых ждут даже не поколениями, а столетиями. Именно к таким гипотезам относится идея основателя ассириологии Генри Раулинсона о связи между вавилонским календарем, знаками зодиака и таблицами аккадского эпоса о Гильгамеше. Согласно Раулинсону, каждая таблица эпоса описывает ритуал определенного месяца, связанный с годовым путем Солнца в течение года. Высказанная в 1872 году в популярном журнале, эта идея была востребована до конца 19 века. О календарно-зодиакальном характере эпоса писали такие известные ассириологи, как П.Хаупт, Ф.Ленорман, А. Сэйс. Потом идею Раулинсона забыли почти на столетие. Я реанимировал ее на материале шумерского календаря в монографии "Ниппурский календарь и ранняя история Зодиака" в 1999 г. В 2015 г. я проследил интертекстуальные связи между сюжетом новоассирийской версии эпоса и календарными ритуалами в книге "Гильгамеш. Биография легенды". Однако мне не удавалось найти решающего аргумента в виде высказывания самих древних людей в пользу связи трех семантических систем - календаря, зодиака и сюжетов эпоса. И только теперь такой аргумент нашелся. Этот аргумент связан с X месяцем календаря.
Напомню, что писал по поводу десятой таблицы эпоса Раулинсон: "There is some doubt about the identification of the tenth tablet with the tenth month, because the name of the Babylonian month, answering to Tebeth, is difficult of explanation, but I think that the deities, Pap-sukkal and Mamit, to whom it was dedicated, were the arbiters of life and death, which is the especial subject of Izdubar’s tenth tablet. Perhaps, also, death was associated with the period of the Winter Solstice, which occurred under Capricorn" (Rawlinson, H.C. The Izdubar Legends // Athenaeum, no. 2354 (1872). P. 735). Потом напомню, что сюжет X таблицы эпоса в новоассирийской версии связан с водами смерти, которые преодолевает Гильгамеш на плоту или лодке вместе с кормчим Уршанаби. Этот путь через воды смерти называется путем Шамаша (= Солнца): “The one who crosses the ocean is the hero Šamaš: / apart from Šamaš, who is there can cross the ocean? / The crossing is perilous, its way full of hazard, / and in between are the Waters of Death, that lie across the passage forward” (Gilgamesh X, 81–84).
Недавно опубликована табличка BM 47529+47685 IV-III вв. из собрания Британского музея, на которой записана поздневавилонская версия обращения бога магии Асаллухи к демонам. На ней могущество этого бога сопоставляется с могуществом астральных тел и знаков зодиака.
16 GE 10-ḫi pe-tu-ú sat-tak-ku mu-[ḫ]al-líq ṣe-nu u rag-⸢gu⸣ : SUḪUR.MAŠ ina qí-bit-sú ina-aṭ-ṭal PAP
17 šu-pul me-e mu-ú-tú [: š]u-pul « šá » AN-e šú-u : ⸢É⸣ ni-ṣir-tú šá dṢal-bat-a-nu
(Wee J.Z. A Late Babylonian Astral Commentary on Marduk’s Address to the Demons // JNES 75 no. 1 (2016), P. 136).

16 Я - Асаллухи, открывающий (премудрость) клина, уничтожающий злодея и супостата: Козерог (букв. Рыба-Козленок). По слову его все становится видимо.
17 Глубина Вод Смерти: глубина Неба она: Дом Тайны Марса.

Итак, в приведенном фрагменте дается соответствие между Козерогом, Водами Смерти, глубиной Неба и Марсом. Козерог и в последующей астрологии действительно является вторым, секретным домом планеты Марс. Очень важно, что Козерог связан с Водами Смерти, а эти последние спроецированы на Небо. Таким образом, можно предположить, что путь Шамаша и путь Гильгамеша через Воды Смерти это и есть путь Солнца через Козерога как через самую глубокую зону Неба и как через созвездие зимнего солнцестояния в I тыс., вследствие чего можно обрести бессмертие. Воды Смерти связаны с Марсом, который называется в силлабариях MUL NU.ME.A "звезда Небытия". Козерог - десятое созвездие, Воды Смерти описаны в десятой таблице эпоса. И правота Раулинсона, Ленормана, Хаупта, Сэйса и вашего покорного слуги теперь доказана.

Набираются новые данные по датировке эпоса о Гильгамеше. Очень интересно получается с именами собственными.
В старошумерском периоде нет теофорных имен с Гильгамешем, Энкиду или Хувавой.
В саргоновский период появляется топоним ki-{d}en-ki-du "место (почитания) Энкиду", где Энкиду уже бог.
В эпоху 3 династии Ура возникают имена собственные lu2-{d}en-ki]-du "Человек Энкиду" и даже ur-{d}en-ki-du "раб Энкиду". А при третьем царе этой династии Амар-Суэне Энкиду включен в список божеств, получающих постоянные жертвоприношения. Причем Бильгамеса в этом списке нет.
Тогда же, при 3 династии Ура, появляются люди с именем hu-wa-wa, но без божественного детерминатива перед именами. Причем этих хував много, и начинаются они с эпохи Шульги.
О чем все это может говорить? О том, что шумерские песни о Бильгамесе не имели популярности до 3 династии Ура. О том, что Энкиду был божеством, которое почиталось еще до того, как его объединили с Бильгамесом. О том, что Хувава оказался популярным в народной среде, и его именем не стыдились называть детей, в то время как Бильгамесом не называли никого. А в досаргоновский период герои эпоса совсем не переходили в имена собственные. Очень интересная получается картинка.

Среди работ египтолога и семитолога И.Г.Франк-Каменецкого есть статья "Пережитки анимизма в библейской поэзии" (1923),  в которой содержится упоминание о неопубликованном докладе В.К.Шилейко "О первоначальном значении семитического El" (Франк-Каменецкий И.Г. Колесница Иеговы. Труды по библейской мифологии. М., Лабиринт, 2004. С. 85). Доклад был прочитан в 1922 г. в РАИМК и произвел на ученого столь большое впечатление, что третья часть статьи Франк-Каменецкого "Световой характер божества" содержит проверку основного вывода Шилейко на библейском и отчасти на египетском материале.
Приведя цитату Пс. 118:27 «Яхве - Бог (el), и он озаряет вас», Франк-Каменецкий пишет: "Это было бы единственное место в Ветхом Завете, где el сохранило пережиточно свое древнее значение, если принять теорию В. К. Шилейко, согласно которой
слово это первоначально служило для обозначения светового божества" (Колесница Иеговы, 101-102).
Таким образом, все, что мы знаем о содержании доклада Шилейко, это его основная идея, что само слово 'el первоначально служило для обозначения светового божества. Нетрудно понять, почему он пришел к такому выводу. Во-первых, как ассириолог и шумеролог Шилейко знал, что само слово ilu "бог" пишется в аккадской клинописи тем же знаком, что и слово "небо", а именно - знаком светящегося небесного тела. Следовательно, если для шумеро-аккадской письменности бог связан именно со светом и свечением небесного тела, то можно предположить связь со светом и самой этимологии слова 'el. Во-вторых, есть огромное число контекстов, в которых семитский Эл-Илу-Элоах-Элохим предстает как связанный с сиянием и светом. Франк-Каменецкий собрал немало таких контекстов: "Исайя (10, 17) называет Яхве «светом Израиля»; в Пс.27, 1 мы читаем: «Яхве - мой свет и мое спасение»; в Кн. пророка Михея (7, 8): «когда я сижу во тьме, Яхве - мой свет». Иногда божество еще конкретнее названо светочем: «ты - мой светоч, Яхве; Яхве озаряет мою тьму»; в другом месте, где воспроизведен тот же текст, мы находим не лишенный интереса вариант: «ты зажигаешь мой светоч»; внесенная поправка, очевидно, имеет целью
устранить непосредственное сопоставление Яхве с источником света. Представление о тесной связи божества со светом сохранилось в целом ряде собственных имен: «Яхве - (мой) светоч», «Яхве - (мой) свет»; «Яхве сияет», «Бог - (мой) свет», «Бог сияет» и др. То же представление лежит в основе поговорки: «свет божий - душа человека»" (Колесница Иеговы, 101). Не исключено, что эти примеры фигурировали и в докладе Шилейко. В-третьих, божество в шумеро-аккадской и семитской мифологиях обязательно связано со славой, харизмой, т.е. у него или вокруг него есть сияние (меламму, кабод). Эти три обстоятельства позволяют толковать слово 'el как связанное именно со светом и свечением.
Однако, если привлекать известные нам представления, в своем основном этимологическом выводе Шилейко оказывается неправ. Во всех семитских языках 'il/'el значит именно общее понятие "божество". Есть попытка вывести это слово из основы 'wl "быть сильным, быть превосходным", что вполне возможно (Botterweck G.J., Ringgren H. (ed.).Theological Dictionary of the Old Testament. Vol. 1. Michigan, 1997. P. 244). Сила и превосходство над человеком - главная черта божества в человеческом понимании. Но сущность слова 'el все же связана не просто с самой силой и превосходством, и для того, чтобы понять истинное наполнение этого слова в самых ранних письменных источниках, следует подойти к вопросу апофатически. Мы не знаем, что есть бог, но мы точно знаем, что такое в аккадском языке beeel la ili "господин без божества". Это беззащитный и вследствие этого несчастный человек. Его преследуют злые демоны, он подвергается порче, выйдя на главную улицу города (CAD I/J, 103). К этому можно прибавить староаккадское имя собственное Шаррукин-или "Саргон - мой защитник", обозначающее то же самое - защиту и покровительство человеку со стороны аккадского царя (который, заметим, не был обожествлен). Таким образом, человек, у которого есть бог, это защищенный и удачливый человек. Следовательно, ilu это прежде всего защитник, обладающий силой, превосходством и незримо присутствующий рядом с человеком.
Но дальше мы вспоминаем, что защита человека богом имеет манифестацию в виде сияния, свечения. Бог изливает свет для того, чтобы его лучи окутали подзащитного. Поэтому у бога есть меламму или кабод. Например, аккадское слово kidinnu,  обозначавшее сияние, магическую силу (от элам. kiten), дало в аккадском kidinnuutu "защита" и даже "экономический иммунитет от налогов" (CAD K, 342-344). Тогда мы понимаем, что Шилейко прав не в этимологии, а по существу. Просто Франк-Каменецкому не удалось уловить все извивы его мысли. В семитском понимании божества действительно обязательно светоносное начало, но потому, что оно есть начало защитительное, берущее человека под свою опеку и сообщающее ему свою силу.