ЧАПЛИН и ЭЙЗЕНШТЕЙН - в первой половине века, ФЕЛЛИНИ и ТАРКОВСКИЙ - во второй.
Путь человечества в двадцатом веке -от Эйзенштейна к Тарковскому. Если в первой половине главным объектом интереса были движение масс и маленький человек, не попавший в коллективное движение, то во второй половине рефлексировали на тему того безумия, коим обернулись массовые движения, шли к пониманию жизни индивидуума, изучали его сознание. В литературоведении этот же путь повторился движением от ОПОЯЗа и ЛЕФа с их интересом к форме и массовому производству литературы к Лотману и Топорову с их пристальным вглядыванием в глубины смыслов, в значимость и знаковость каждой языковой формы.
Путь самого Тарковского начинался с противостояния реальности и сна (Иваново детство). Но в середине его выяснилось, что сон это дверь во внутренний мир человека, а внутренний мир может с успехом отчуждаться от реальности (Рублев, Зеркало). А в конце оказалось, что внутренний мир может воздействовать на реальность и менять ее, даже преображать (Ностальгия, Жертвоприношение). Внутренний человек Тарковского может менять реальность, в которой растворены массовые люди Эйзенштейна.
Тарковский умер, принеся себя в жертву ради спасения людей от ядерной войны. Это была его личная ноша (о которой не догадывались Рейган с Горбачевым). Но он не знал, что возможны другие варианты конца света. Внутри этого конца мы и живем где-то с 87-го года.
В изобразительном искусстве ближайшим аналогом Тарковского будет Леонардо, в музыке - Бах, в литературе - Гессе.
