А через полтора часа я сидел под сфинксами, у самой воды, дул ветер, накатывали легкие волны. И я вспоминал музыку Каравайчука, озвучившую этот самый пейзаж в "Монологе". И подумал, что на эту музыку и на этот пейзаж лучше всего легли бы именно стихи Мандельштама:
В Петрополе прозрачном мы умрем,
Где царствует над нами Прозерпина...
Или:
В Петербурге мы сойдемся снова,
Словно солнце мы похоронили в нем,
И блаженное, бессмысленное слово
В первый раз произнесем...
Вот. Каравайчук, как и Мандельштам, - блаженное бессмысленное слово, прозвучавшее в Петербурге.
